В ходе разговора Эрнст несколько раз просил Левковича выключить диктофон. Журналист не стал публиковать из сказанного не под запись ничего, кроме одной фразы, касающейся убийства Влада Лисьтева.
При выключенном диктофоне Эрнст сообщил, что Листьева «заказал» рекламный магнат Сергей Лисовский. Но под запись сказал другое.
Про убийство Влада Листьева
— Я знаю, кто убил Влада, но у меня нет доказательств этого. Этот человек жив и он сейчас в России. Я сильно не люблю Бориса Абрамовича Березовского, но он к смерти Влада Листьева не имеет никакого отношения.
Про цензуру на «Первом»
— Нет цензуры. У нас цензура запрещена конституцией. Есть моя редакторская цензура. По факту я главный редактор. Поэтому в подавляющем большинстве случаев окончательные решения мои. Они, зачастую, субъективны, но решаю все равно я, потому что я несу ответственность за это.
Об увольнении Леонида Парфенова из НТВ в 2003 году Эрнст сказал, что это не входит в его компетенцию. А возможность запустить «Намедни» на «Первом» назвал маловероятной.
Про Парфенова
— Леонид Парфенов — мой личный друг. Я его телевизионные способности знаю, как никто. И программу «Намедни» я никогда не считал информационной. Это классический инфотеймент, развлекательный жанр, но это не новости.
Про Бэтмена и то, почему Каспарова и Лимонова никогда не будет на «Первом»
— Лимонов не политик. Это моя личная позиция. Так же как Каспаров не политик. Они хотят позиционировать себя политиками. Я хотел бы позиционироваться как Бэтмен, но Бэтменом не являюсь, поэтому в программу о Бэтменах меня не приглашают. Меня это дико расстраивает, потому что я-то чувствую себя Бэтменом. Вот они они не политики. А я показываю реальных политиков.
Про Америку
— Америка мне напоминает римскую империю периода упадка, которая всех победила и от этого опухла, делает такие вещи — внешнеполитические, например — меня это приводит в неистовство. На каких основаниях люди вошли в Ирак и повесили Саддама? Ни на каких. И они запрещают нам ковырять в носу? Они идеал чего? Они в результате даже оказались не идеалом экономики, потому что мы понимаем, что с ними сейчас случится, и вместе с ними — со всем остальным миром.
Полный текст интервью можно почитать на сайте журнала «Сноб».