Мария Долганева: «Настораживает, что зрители идут на спектакль только из-за пошленького названия»

— Мария, как вы попали в «Пятый театр»?
 — Когда я училась на первом курсе нашего института культуры, на один из экзаменов пришел Олег Матвеев, который в тот момент ставил в «Пятом театре» спектакль по Островскому «Светит, да не греет» и искал молодую героиню. Этим же вечером мне позвонили и пригласили на репетиции. Сначала я просто сидела в зале и наблюдала, потом параллельно с репетициями Островского начались репетиции спектакля по пьесе Теннеси Уильямса «Прекрасное воскресенье на острове Крев-Кер». В итоге Александра Юркова, которая была тогда директором театра, взяла меня в труппу, хотя мне на тот момент не было даже 18 лет, за меня первое время в документах расписывался папа. В течении года я пыталась совмещать учебу с работой, а потом поехала в Москву, где поступила в ГИТИС на заочное отделение.
— Все же подтверждаете, что на актера лучше учиться очно…
 — Думаю, что профессию актера лучше постигать на практике. Часто наблюдаю ребят после института, которых за время обучения ни разу не выпускали на сцену. Они приходят в театр, и начинают заново осваивать профессию…
— Что отличает «Пятый театр» от других омских театров?
 — Первый худрук «Пятого театра» Сергей Рудзинский заложил его основу, в этом ему, конечно, очень помогла Александра Юркова. Она была очень азартным, очень увлекающимся человеком, и «Пятый театр» был ее детищем, делом ее жизни, в него она вкладывала себя без остатка. Рудзинский, к сожалению, очень быстро ушел, и в театре долгое время не было постоянного главного режиссера. Александра Илларионовна всегда приглашала разных режиссеров, разных школ, разных направлений, разных возрастов.
— То есть «Пятый театр» стал неким полем для экспериментов?
 — Не вижу в этом ничего плохого. Конечно, когда ты экспериментируешь, ты не застрахован от ошибок, но можно и неожиданно выиграть. Когда Александра Илларионовна организовала первый в Омске фестиваль «Молодые театры России», у нас появились лаборатории. Сейчас все понимают, о чем речь, а тогда это было в диковинку. Приезжало несколько молодых режиссеров и в течении нескольких дней мы делали спектакли. Плюс к этому было очень много гастролей, фестивалей. Ни у кого не было знания о том, каким должен быть театр, какими должны быть мы. И поэтому мы позволяли и позволяем себе пробовать разное, думаю, в этом главное отличие нашего театра от других. Возможность рискнуть, совершить какую-нибудь авантюру в хорошем смысле этого слова.

— Раз уж заговорили про лаборатории, давайте подробнее остановимся на недавней — «Режиссура XXI века». Насколько вам было интересно участвовать в этом проекте, дало ли это какой-то дополнительный импульс театру и лично вам.
 — Форма общения с режиссерами в течение короткого периода времени, за которое нужно освоить определенный материал, всегда очень хороший тренинг. Ты не знаешь режиссера, не знаешь материал — это то, что держит артиста в тонусе и очень мобилизует. Мы хотели понять, интересна ли зрителю современная драматургия. Например, спектакль «ShЛЮxИ — Нe oGoHЬ» — в его названии уже есть провокация и, честно сказать, для нас стал огромной неожиданностью этот возникший ажиотаж. Конечно, в репертуаре театра должны быть разные спектакли, такие в том числе. С одной стороны, радует, что зрители приходят, а с другой — настораживает, что некоторые идут только из-за пошленького названия. Я очень часто слышу, что молодые зрители в принципе в первый раз пришли в театр и именно на этот спектакль, не важно, из-за названия, из-за провокации или из-за чего-то другого. Если их зацепило, то они придут и на другие спектакли — и это в любом случае хорошо.
— Для вас роль в спектакле «ShЛЮxИ — He oGoHЬ» оказалась интересной?
 — Для меня это часть профессии — не важно, какую роль тебе дали, я должна ее полюбить и принять. Конечно, актеру всегда интересно пробовать что-то новое в физическом или психоэмоциональном плане.
— Какая роль оказалась самой сложной?
 — Честно, мне грех жаловаться, в моей жизни было много прекрасных спектаклей, прекрасных ролей и встреч с прекрасными режиссерами. Трудно выделить что-то одно. Из важных и этапных ролей это, конечно, роль в самом первом спектакле. Также можно отметить спектакль Брехта «Кавказский меловой круг» и моноспектакль «Падший ангел» — монолог Настасьи Филипповны, написанный широко известным в театральных кругах Климом, режиссером был Алексей Витальевич Янковский. Это был мой первый и единственный на сегодняшний день моноспектакль, в котором я одна на сцене, практически полтора часа говорю без остановки очень сложный текст. Многие роли очень значимы для меня, ведь это моя жизнь, мой опыт, мой театральный путь. Каждая из ролей важна по-своему, какая-то помогла мне преодолеть себя, другая — открыла что-то новое.

— В 2014 году в театр пришел Олег Матвеев, на которого возлагались большие надежды. Но он в итоге покинул театр, вместе с ним ушло и немало актеров. Это был какой-то негативный эпизод в истории театра?
 — Я так не считаю и очень благодарна Олегу Викторовичу за его вклад в профессию и наш театр. Он просто попал в наш театр в тот момент, когда было непонятно, куда двигаться дальше. А уход артистов я бы не связывала с уходом этого человека, это просто был выбор этих людей. Театр находился без главного режиссера, а когда есть режиссер, он держит труппу, знает подход к каждому актеру. Олег Викторович просто попал в эти жернова. Он бесконечно талантливая личность, и мне очень грустно, что так сложилось.
— В Омске известны случаи, когда актеры играют и в антрепризе, и в каком-то другом театре помимо своего. Как вы к этому относитесь?
 — Я отношусь к этому совершенно нормально. Считаю, если артистов приглашают, они должны соглашаться. И замечательно, если получается по времени. В своем театре ты привыкаешь к партнерам, к пространству, а работа в новых обстоятельствах, с новыми людьми — это всегда профессиональный вызов. В нашем театре этот опыт начался с удивительного человека и артиста Валерия Ивановича Алексеева. И я воспринимаю этот опыт с большой радостью.

— Мария, как вы считаете, если коллектив теряет зрителей, что ему лучше делать — браться за легкие комедии или за какой-то серьезный материал?
 — Часто приходится слышать, что зритель у нас не любит думать, что ему нужны только комедии. Абсолютно с этим не согласна. Я знаю немало думающих зрителей, которые приходят в театр, чтобы трудиться душой. Но есть и другая тенденция: сами артисты в своих интервью все чаще позволяют себе спорные заявления… После такого некоторых из них просто перестаешь воспринимать в ролях, теряется уважение. Я считаю, что актерам должны вдалбливать в голову в институтах, что они являются проводниками между материалом и зрителем. Что касается комедий — безусловно, они нужны, но не для того, чтобы развлекать. Театр должен сохранять грань между развлечением и искусством. Подавать комедии только с хорошим вкусом и чувством меры. Потому что в театр приходят за жизнью человеческого духа. Живой человек необходим.

Кирилл Янчицкий, Татьяна Гатина