Об омской публике
— Омскую публику я, слава богу, знаю столько, сколько сюда приезжаю. А это много — если не ошибаюсь, больше поколения. До меня уже дошли слухи, что на моих концертах люди познакомились, поженились и детей родили.
— Что касается опен-эйра, в Омске я в первый раз. Я был уверен, что мне понравится — и слушают замечательно, и музыку мы постарались сделать такой, чтобы людям было приятно провести время. Так что у меня самые лучшие впечатления. Могу сказать откровенно, я уже могу позволить себе не приезжать туда, где мне не нравится. Но раз я приехал, значит, нравится.
— Мы не собирались в этот раз делать никаких концепций, решать мировые проблемы музыкой, хотели просто доставить людям удовольствие и получить его сами. Одно от другого неотделимо: если музыкант на сцене, извините, не кайфует, [то ничего не выйдет]. Это именно то слово: кайф должен передаться публике. У нас была задача сегодня — с помощью удовольствия от музыки достать до ваших душ, чтобы вы отдохнули, получили наслаждение, зарядились позитивной энергией, забыли про проблемы, про политику, про геополитику, про «денег нет, но вы держитесь» и просто насладились музыкой.
О планах
— Приехать в Омск я согласился моментально, никаких вопросов не было. Что касается следующего сезона, то он уже полностью сформирован, даже через сезон все расписано. Не хочу все секреты открывать, скажу только, что будут три иностранных гостя, и я собираюсь открыть для Омска неизвестную российскую группу. Не весь джаз сосредоточен в Москве. Сегодня я привез музыкантов из Екатеринбурга, в конце сезона собираюсь привезти из Краснодара. Вообще обидно, что группу великолепно знают в Европе и совершенно не знают в России. Европейских гастролей у них до чёртиков, а российских мало. Такое часто бывает: нет пророка в своем отечестве.
О профессиональных издержках
— Я летел из Москвы, но успел до урагана. А вот наш ударник просидел в аэропорту, только прилетел. Он у нас герой — опытнейший музыкант, отыграл, и никто даже не заметил, что этот человек прождал шторм в аэропорту. Для музыкантов это частая история. Несмотря на бытующее мнение, что музыканты — народ не очень сильный и не очень серьезный, могу сказать, что они — народ крайне выносливый и достаточно презрительно относящийся к боли. Если бы я не видел, как Игорь Бутман, приехавший однажды в Армению с переломанной ногой, вылез на сцену с аппаратом Елизарова, прыгая на одной ноге, если бы не видел, как один из братьев Бриль с загипсованной рукой играл на саксофоне, если бы сам однажды не сыграл концерт с проткнутой гвоздем рукой, [не говорил бы]. Так что музыканты ко всему привычны. Бывало, что и голову приходилось мыть в поездном туалете, под краном. Я не успевал на концерт, но публики это не должно касаться. Я хочу к ней выйти в полном параде.
Об искусстве и деньгах
— Всю свою жизнь искусство зависит от денег. Ничего мы с этим не сделаем. Все мы едим, пьем, хотим достойно жить. Другой вопрос, что я противник завышенных цен, того, что называется культуртрегерством. Я не допускаю на своих концертах, чтобы вы платили по 13 тысяч рублей за билет. Считаю, что это непорядочно. По-моему, миллиардные гонорары артистов… как бы помягче сказать… в общем, вы поняли, ругаться нецензурно не хочется. А цензурных слов у меня по этому поводу мало. Я считаю, что искусство должно существовать вместе с вами, и оно должно исходить из ваших возможностей, поэтому у меня собственная ценовая политика.
— К сожалению, в России создалась ненормальная ситуация, когда искусство должно ходить с протянутой рукой и выпрашивать деньги у государства. Вообще-то должно быть наоборот. И в тех странах, которые мы называем цивилизованными, такого положения дел не существует. На всю Америку только один симфонический оркестр имеет государственное финансирование, а там их тысячи. Во Франции маленький городок на 50 тысяч человек может приглашать к себе Элтона Джона. Как-то я спросил организатора, как они могут это себе позволить. Государство оставляет городу доход с фестиваля, с каждого доллара 18 центов остается. И разве тут искусство ходит с протянутой рукой?
— Когда я начал изучать, как кормит себя искусство, то понял, что нефть не всегда соперничает с культурой. Надо дать ей эту возможность, надо не мешать культуре зарабатывать. Есть объекты, которые нужно финансировать. Экспериментальным проектам нужно помогать, а культура может зарабатывать сама, но пока мы в России.
О хобби
— У меня два хобби. Первое — история древнего мира и доисторического общества, второе — я онлайновый игрок. Не скажу ни своего ника, ни в какие игры играю — иначе меня очень просто вычислить. Когда есть немного свободного времени, я смотрю исторические фильмы, читаю исторические романы, занимаюсь палеонтологией как любитель — без экспедиций, просто книжной палеотологией — или сажусь за компьютер и играю в RPG-шные игры.
