Не успел президент Путин подписать закон о запрете любых отношений с организациями, подрывающими государственные основы России, а автор законопроекта «справедливорос» Тарнавский объяснить, что его закон направлен против иностранных коммерческих организаций, как выяснилось, что первые жертвы нового законодательства — совсем даже не иностранные бизнес-монополии. «Нежелательными» в России могут стать свои, местные организации, занимающиеся антикоррупционными расследованиями, защитой прав человека, и даже «Мемориал»*, поддерживающий память о репрессированных в сталинские годы. Все эти организации подозреваются в «связях с Западом». А на этой неделе «иностранным агентом» и потенциально, видимо, «нежелательным», был признан фонд Дмитрия Зимина «Династия».
Основатель компании «Вымпелком» за свои 82 года сделал более 100 научных изобретений в области радиотехники, одним из первых в Европе занялся спутниковым вещанием, и уже в 1991 году запустил первую в России станцию мобильной связи. Всю жизнь Зимин прожил и проработал в России и для России. В 2002 году он основал благотворительный фонд «Династия», только небольшой частью которого были программы поддержки молодых физиков, молодых биологов, молодых математиков, школа молекулярной и теоретической биологии, программа поддержки работы со школьниками, Электронный архив российской исторической статистики, Российская экономическая школа, Центр демографических исследований, многочисленные научные кафе и публичные лекции по всей России, научно-популярный фестиваль «Дни науки» и большой культурно-просветительский проект «Московское время». Он не покупал себе дорогих яхт и футбольных клубов, он вкладывал деньги в российскую науку и мог бы считаться примером для остальных олигархов. В феврале 2015 года министр образования вручил Зимину премию «За покровительство российской науке».
В мае 2015 года фонд Зимина «Династия» был признан «иностранным агентом», потому что Зимин, ежегодно вкладывавший десятки миллионов собственных рублей в развитие российской науки, финансировал деятельность фонда со своих счетов в зарубежных, а не в российских банках. Оскорблённый патриот Дмитрий Зимин уже заявил о том, что не хочет быть «агентом какого-то иностранного государства» и прекратит инвестировать в российскую науку и образование.
Для России такое не в новинку.
Осенью 1903 года Герберт Пэтнам, директор Библиотеки Конгресса США, встретился с красноярским филантропом и коллекционером Геннадием Васильевичем Юдиным. Олигарх, сколотивший состояние на пароходной компании, золотых приисках и виноделии, был владельцем крупнейшей в России частной библиотеки. Ещё юношей, работая в лавке своего отца, он тратил заработанное на посещение театра и покупку книг. А уже став состоятельным купцом сам, уехал в Европу для обучения и посещения местных музеев, наблюдал своими глазами торжественное открытие Суэцкого канала. Увиденное в Европе и Москве заставило Юдина задуматься о создании собственного «храма знаний» в Сибири.
К концу XIX века в его коллекции скопилось около 100 тысяч редких и уникальных книг. Это была крупнейшая частная библиотека в России. На полках хранилищ в специально построенном здании под Красноярском в полном соответствии с тематикой и записями в каталогах скапливались русские летописи, исторические и археологические сборники, сочинения историков от Татищева до Ключевского. В библиотеке имелись прижизненные издания русских классиков от Антиоха Кантемира до Льва Толстого. В коллекции Юдина было полное издание петровских «Ведомостей» начиная с 1703 года. Случайно удалось приобрести несколько личных архивов, в том числе архивы кяхтинских «чайных» купцов и личный архив графа Николая Петровича Резанова. Того самого, роль которого много лет блистательно исполнял на сцене Николай Караченцов в рок-опере «Юнона и Авось» (Путешественник граф Резанов скончался в Красноярске в 1807 году по пути из Калифорнии).
Юдину не повезло в одном. Ему некому было передать свою коллекцию, а здоровье и финансовое состояние не позволяли уделять любимому делу столько времени, сколько было нужно. Продать библиотеку по частям предприниматель не желал категорически — это означало потерять ценную коллекцию, а библиофилов, готовых вложить деньги в книги, в России не находилось — Юдин ждал покупателя-соотечественника около 15 лет. И даже Николай II, к которому Юдин обратился с просьбой о том, чтобы пристроить своё собрание уникальных книг в императорскую библиотеку, своей резолюцией: «Отклонить из-за недостатка казённых средств» перечеркнул надежды Юдина и столичных библиотекарей.
Переговоры директора Библиотеки Конгресса США Пэтнама и красноярского купца Геннадия Юдина длились несколько лет. Лишь в 1907-м Юдин, изначально оценивший свою коллекцию в 250 тысяч рублей, согласился продать библиотеку американцам за 100 тысяч. Честно уплаченная американцами сумма не покрыла и третьей части расходов самого Юдина на собирание коллекции, но ждать русских патриотов дольше ему уже не позволяло здоровье и политическая ситуация в стране — в огне революции 1905 года гибли помещичьи усадьбы и частные коллекции искусства.
Впрочем, патриоты объявились. 519 ящиков с уникальными книгами, погруженные в пять товарных вагонов, были отправлены в Антверпен, откуда морем доставлены в Соединённые Штаты. Черносотенные газеты «Русский голос» и «Русское слово» возвестили, что в Москве находился американец, который купил для «Уошингтонского университета» за «500 тысяч рублей» богатейшую коллекцию книг «какого-то сибирского золотопромышленника Утина». Публикации всполошили Москву, не было интеллигента в первопрестольной, который не скорбел бы о потере «сокровища нации» и не клеймил бы «Утина» позором. «В глазах Утина, или в утиных мозгах золотопромышленника Утина, — с издевкой писала газета «Одесский листок», — значение 80 тысяч томов уместиться не могло. По отношению к России Утин сделал подлость. Он, будучи золотым мешком, невежественно променял на золото общерусское культурное достояние». Спустя всего десять лет страна потонула в революционном хаосе и некому уже было вспоминать о том, что портрет Геннадия Юдина и по сей день украшает зал Славянского фонда Библиотеки Конгресса США, созданного на базе его частной коллекции. В России о Юдине знают лишь редкие библиотекари да красноярские краеведы.
История этого человека, который в сибирской провинции видел дальше, больше и глубже, чем иные записные патриоты, но был «освистан толпой», которая не пошевелила и пальцем, чтобы сделать тысячную долю того, что он сделал для страны, удивительно напоминает историю основателя фонда «Династия» Дмитрия Зимина. Представители русской — «хирургической» — интеллигенции в фейсбуке стали писать комментарии о том, что «такая благотворительность — это предательство интересов России как государства», что «в Узбекистане этих агентов давно раскусили, и у нас давно пора запретить», что Зимин «злодейски заработал деньги и шёл по головам, потому что в России иначе заниматься бизнесом нельзя», что «через такие фонды происходит откачка мозгов из России» и вообще «30 лет была маза мимикрировать под всякую благодушную чепуху. Теперь карты на стол».
Ну, если это была очередная «многоходовочка»: вкладывать с 2002 года деньги в российскую науку и культуру, чтобы потом «намеренно» попасть «под санкции» и «подставить Путина в глазах либералов», — наверное, она, эта «многоходовочка», удалась. Всё же коварные они, эти агенты западного влияния, — на что только не пойдут, чтобы подорвать наши духовные скрепы…
* — признан Минюстом РФ иностранным агентом